Поле и лес

В одной уже давно вышедшей работе (Шовен, 1948) я ставил вопрос: до какого предела доходят различия между фауной возделываемого поля и тем фаунистическим океаном, в который оно погружено? Вопрос до чрезвычайности сложный, потому что синэкологические исследования еще не продвинулись настолько, чтобы открыть возможность таких глубоких сопоставлений. Тем не менее Тишлер (1958) сделал попытку сравнить фауну полей с фауной соседних лесов и извлек из этого сравнения какое-то количество вполне определенных сведений. Пользовался он чаще всего ловушками Барбера. Число видов, пойманных в лесах и рощах, очень велико; это в основном пауки, сенокосцы, мертвоеды, муравьи и скорпионницы; к тому же там наблюдается значительно большее разнообразие видов, чем на возделываемом поле. Но в поле больше жуков-листоедов, да и численность каждого вида выше, чем в лесу. Можно выявить много чрезвычайно любопытных случаев так называемого викариата, когда насекомые разных видов, но близкие по образу жизни замещают одно другое при переходе с поля в лес. Максимальная населенность возделанного поля приходится на летние месяцы, с мая по август, максимальная же населенность леса - па конец лета и зиму. Зеленые изгороди, а главное, лесные опушки служат местом зимовки, и видов здесь - удивительное изобилие по сравнению с тем, что наблюдается в поле или даже внутри леса. Однако во время уборки урожая насекомые, изгнанные с поля, ищут убежища не на лесной опушке, а на соседних полях. Часть фауны злаков может, таким образом, перейти на рапс, переместившись туда либо по воздуху, либо "пешком". Шерней (1953) метил жужелиц Carabus и Pterostichus vulgaris и показал, что они мигрируют, покрывая расстояние в 200 метров всего за несколько недель. Скугравы нашел одного Pterostichus, способного продвинуться на 75 метров за 10 дней. Полевые работы приводят к большой неустойчивости биотопа и оскудению фауны.